Рыжие локоны, синие глаза

Утром было почти невозможно встать. Ещё два часа после пробуждения нужно было собираться с духом и силами. Не хотелось выходить из тёплой и мягкой постели. Но куда деваться? Приходя в себя, Х понимал, что сон – это лучшее в его жизни. И лучший сон – сон спокойный, ровный, без сновидений, без надежд и страхов. Но такой приходил всё реже и реже. Приходилось постоянно оттягивать момент отхода ко сну, чтобы не лежать, бессмысленно упёршись глазами в потолок. На стене карандашом бывший хозяин комнаты написал большими чёрным буквами «почему?». Вопрос хороший и без ответа. Почему? Что почему? Непонятно, имело это отношение к какому-то конкретному событию или же просто абстрактный вопрос в пустоту. Но никто не стёр эту надпись и Х не стал. Человек – существо, ко всему привыкающее – так писал Достоевский в «Записках из мёртвого города». Но становится ясно, что любой город – мёртвый, и чтобы это понять вовсе не обязательно оказываться в тюрьме или остроге, понимаемыми под этими словами. Значит, мне всё кажется скучным, мёртвым, пустым – потому что внутри меня мрак и пустота, поглощающие свет? Это первая мысль, которая просится в голову. Нужно всегда искать причину своих неудач и разочарований в себе самом, а не во внешних условиях – так говорит голос здравого смысла. Но почему Х чувствует себя вырванным из внешних условий, отчуждённым и от них, и от других людей? Если это болезнь – то хроническая, но тихая и незаметная. Если это черта характера – то на первый взгляд весьма безобидная. Но вода точит камень и поэтому то, что сначала выражается лёгкой грустью и задумчивостью потом оборачивается тяжёлыми думами и потерей всякого вкуса к жизни. А как вернуть его себе уже вопрос к каждому определённому человеку. Х решил отложить принятие решения до “лучших” времён. Конечно, никаких лучших времён не настанет, это такая же отговорка, как и все другие. Но иногда человек не замечает, как сам начинает верить в подобные отговорки, не желая признавать действительное положение дел.

Х целый день слушал музыку. Иногда по вечерам смотрел фильмы или напивался – зависело от настроения. Пока были деньги и не нужно было работать, он вёл подобное существование. Работа же в его понимании была чем-то недостойным, ещё более глупым, чем его нынешнее существование, им самим признаваемое пустым и бессмысленным. Как говорят социалисты: будущее общество будет устроено так, что труд из чего-то неприятного, противного, позорного и принудительного станет делом благородным и полным радости? Всё утекало сквозь пальцы: дружба, любовь, деньги, надежды. В глубине души Х прекрасно всё понимал, но продолжал почему-то жить так, как будто целая вечность впереди. Это проблема молодости, по уверению некоторых авторов. Молодость лишь в словах стариков – это время открытых возможностей. Но день ото дня все эти возможности превращаются во всё новые недостижимые миражи, лишь понапрасну терзающие душу. Реальность же просто бросает человека в холодный солёный океан. И он либо утонет, либо выстоит без надежды на вторую попытку. Все возможности сводятся к одной: жить, чтобы жить. Мы можем поверить во многие химеры: будь то предназначение, призвание, бог, любовь, творчество, богатство, слава или власть. Эта вера порой помогает человеку пережить трагичные моменты жизни. Но нужно признать, что жизнь большинства людей далека от трагичности. Это серое, обыденное существование. Такой была и жизнь Х. Есть исключения, но общее правило выглядит весьма мрачным. Мы не хотим об этом думать, потому что подобные мысли лишают нас всякого желания, сбивают с толку. Опускаются руки. Только и остаётся спрашивать у бесконечности: «Почему?». А ответа всё нет, и пустота разъедает дни. В душе Х оставалось место только для музыки, но и она была анестетиком на короткое время, способом убежать ещё дальше от реальности. Надоедает и самая превосходная композиция, и самая красивая картина, и самая любящая женщина. И счастье вдруг становится настолько привычным, обыденным, что от него будто ничего не остаётся. Для счастья есть всё, а счастья нет. Для того, чтобы быть несчастным нет причин – а на душе такая тошнотворная тоска, что мысль о повешении служит пробным камнем в вопросе на искренность.

Здравое и зрелое размышление показывает, что проценты от вклада с названием «Жизнь» оказываются слишком малы, чтобы преодолеть инфляцию счастья. Так почему бы не закрыть этот вклад? А! Но на это требуется либо крайнее отчаяние, либо необычайная мужественность, но у Х не было ни того, ни другого. Было понимание, которое мешало жить. Не было ответов, которые бы помогли жить. И не было сил, чтобы поставить точку, поэтому руки предательски-нервно ставили многоточие, и внутренний голос твердил: «Подожди. Подожди.» Но чего ждать? Ждать нового дня нет смысла. Ждать нового года тоже. Нового десятилетия? Ведь внутренняя сущность не меняется. Мы становимся опытнее, учимся на ошибках, учимся предугадывать события, быть осторожными и снижать потери. Но маленький ребёнок внутри нас всё ещё плачет и чего-то ждёт, сам не понимая, чего именно: то ли любви, то ли тепла, то ли возможности вернуться в такое состояние, в котором чувствуется полная безопасность и гармония. Головой понимаем, что ждать нечего, но неведомая нам сила всё равно тянет за собой вперёд с удивительным упрямством. Х ничему не удивлялся. Он искренне завидовал людям, которые нашли любовь, которые даже смогли самих себя и всех вокруг в этом убедить; людям, которым сущность жизни видится в славе, богатстве или власти – эти ни перед чем не останавливаются, пока не добьются своего; или людям, поверившим в бога во всех его проявлениях; людям, преодолевшим собственную духовную ограниченность и научившимся жить, помогая другим, спасая их. Х понимал только одно – спасение нужно ему. Нужно что-то, как вспышка молнии; отрезвляющее, как холодный ливень. Но он не мог подойти к людям и сказать, что нужна помощь. Потому что понимал, что его проблемы – надуманные, навязчивые идеи, не более того. Разве нужно говорить, к чему приводит владычество идеи над человеком?

Х нравились девушки с рыжим цветом волос – он не мог это объяснить, просто чувствовал, что девушка с иным цветом волос никогда ему не понравится. Что может быть глупее, чем наше представление о том, что нам нравится или нет? Мы не знаем ни самих себя, ни окружающего мира, довольствуемся готовыми фразами, чужими мыслями и вкусами, а когда доходит до вопроса о том, кто же ты, как не очередное повторение всего, что уже было – у нас нет ответа. Х хотел обрести самого себя, свою индивидуальность, но не мог. Он просто предавал самого себя день ото дня, становясь кем-то другим, трансформируясь в то, что сам презирал в других, и потому не мог не презирать самого себя. А от отвращения к самому себе, коли оно появилось, уже не отделаться. Х понимал, что другие люди могут быть другого мнения, как и о нём, так и о себе, но ничего не мог сделать. Просыпаясь с мыслями о том, что лучше было бы никогда не просыпаться, Х хотел только одного – скорейшей и верной смерти. Но такую роскошь он не мог себе позволить при всём желании. Всё-таки он был трусом. Но познакомиться с Е он не побоялся. Увидел её на автобусной остановке и сразу понял, что это – та девушка, которая создана специально для него. Она была рыжеволосой. Длинные шёлковые пряди. Синие глаза. Алые, полные жизни губы. Необъяснимый огненный нимб исходил от его головы. В каждой её позе, в каждом слове чувствовалась воля к жизни, желание ко власти, страстность, о которой Х мог мечтать или лишь находить в вымыслах других людей в книгах и кино. «Она должна быть моей, она будет моей,» – думал он. Но это была только очередная соломинка. Х хватался за неё изо всех сил. Писал ей, звонил, назначал встречи. Что-то внутри сжигало его от чувства, страстного желания обладать Е. Он даже взялся за стихи, но всё, что ни писал, казалось ему глупым, неподходящим ей.

Как-то раз Е позвала его на встречу. Они гуляли возле реки, что-то обсуждали; шутили, смеялись. Х попробовал поцеловать её, но девушка отстранилась. «Ты должен знать, что у меня есть молодой человек, ему бы это не понравилось. Я не должна.» – сказала Е, затем быстро распрощалась и ушла. С того раза она не отвечала на звонки. Всё казалось простым – начать ухаживать, одарить подарками, комплиментами; казаться влюблённым, ведь в это Х и сам уже почти поверил. И однажды девушка бы поняла, и сдалась бы под напором. План действия был понятен и оттого потерял всякую привлекательность. Х понимал, что он не тот человек, который мог бы петь серенады под окном возлюбленной или покорять океан ради неё. Наступило отрезвление, потому что нужно было снова стать тем, кем Х не являлся. Он мог придумать влюблённость, но не мог в неё играть. Когда врёшь женщине о том, что её любишь, то добиться взаимности проще, чем если бы и в самом деле любил. Но Х не любил. И не хотел притворяться. Встреча с Е стала очередным эпизодом его тусклой жизни, напоминанием о том, что мечту можно встретить в реальности. Но и напоминанием о том, что, чтобы воплотить мечту в жизнь – нужно самому стать другим человеком. Тем, который был бы достоин этой мечты, а не просто рвал плоды с дерева. На тысячи отговорок приходится только одно действие, на один успех приходится тысячи неудачных попыток. Если эта формула верна, то становится ясно, почему лишь одна мечта из миллиона сбывается. Мы не знаем ни чего мы в самом деле хотим; ни того, что нам действительно нужно и без чего не можем обойтись.

Иннокентий Богоборец